Война не спрашивает сколько тебе лет. Она просто убивает

Каждый раз, когда ракета попадает в дом, по новостям сообщают: «Погибли трое, в том числе один ребёнок». Камера замирает. Заголовки кричат. Комментарии полны слёз и смайликов с разбитым сердцем.

Но позвольте спросить: а те двое — они что, не люди? Им не хотелось жить? У них не было планов на вечер, семьи, любимых, надежд? Или взрослый — это расходник войны, биомасса, фон для трагедии с ребёнком в кадре?

Это удобно. Воспринимать смерть ребёнка как «больнее», потому что взрослого «можно понять» — он уже жил, уже постарел, может, даже «сам виноват». Война научила нас цинизму, а СМИ — избирательному сочувствию.

Нет. Так не работает.

Смерть взрослого — это не менее ужасно. Просто она не такая “продаваемая”. В ней меньше маркетинга страдания. Ребёнок — это клик, слеза, символ. Взрослый — статистика. Молчаливый крест на карте.

Но правда в том, что война забирает всех одинаково. У взрослого тоже есть душа. У него болит. Он боится. Он хочет жить. Он тоже жертва, даже если у него есть паспорт, стаж, ипотека и возраст не вызывает умиления.

Хватит делить мёртвых по возрасту. Хватит лицемерить. Если вы действительно против войны — вы должны быть против каждой смерти, а не только той, что красиво ложится в кадр.

У жизни нет возраста. У боли нет возрастной категории. У войны нет сердца.

Запомните это. И не забывайте, что каждая смерть — это конец вселенной. Неважно, 5 ему было или 50.